Возможно, я и в самом деле, не знаю жизни, но самые страшные слова на том отрезке, который прожила, мне доводилось слышать от верующих. О том, что  Катастрофа послана евреям для очищения, а неизлечимые болезни посылаются детям в кару за родительские грехи. О том, что (из совсем свеженького) "никого жалеть не надо", а вот быть разборчивым в помощи ( Read more... )

Ни к тем, кто "за", ни к тем, кто "против". Ни к этим несчастным ребятам, да, несчастным -- их, трясшихся по 8-9 часов в автобусе, пригнанных в чужой, нелюбимый, пугающий город, чувствующих на себе наши взгляды, порой прячущих растерянность за пацанской бравадой, не читавших в детстве наших любимых книжек, не привыкших к человеческой речи, ( Read more... )

Начавшийся больно и сумбурно, как и полагается последнему предпостовому дню, пылесосом, втянувшему в себя то, что предстоит вытрясти и перебрать  Постом, закончился очень светло. Мы с natal_li  и белым зайцем, тотемным животным С.С.Аверинцева и о. Георгия Чистякова ("мы -- зайцы"), стояли  неподалеку от Сухаревской. Фотоаппаратыобе, конечно, забыли,  но ( Read more... )

На бегу сквозь колкий мороз обсуждали вчера с подругой, что делать с "доверенными лицами". Подавать ли руку, ходить ли на их спектакли-концерты, здороваться ли при встрече или с чувством собственного достоинства отводить взгляд... Все, вроде бы правильно, но, если вдуматься, за этими, казалось бы, безупречными в нравственном смысле сомнениями --
"Ни ( Read more... )

Поздний, холодный полдень. Еду в Рахманиновский зал, на концерт памяти Монсеррат Фигерос, где будет играть на барочной арфе Эндрю Лоуренс-Кинг, дудеть в старинные дудки Alta Capella и петь замечательная alpamare По выходным народу в метро немного. На платформе появляются двое   -- очаровательная барышня в хиджабе,  рядом с ней топчется кургузый, упитанный ( Read more... )

После двух безуспешных попыток отстоять отрадно-длинную очередь, тянувшуюся вдоль Волхонки, решила последовать  "винни-пушьему правилу" -- и оно не обмануло. С утра народу не было вообще.
Раньше Караваджо я видела в Венеции, но первое впечатление от такого количества собранных в одном месте работ, -- ошеломительное. Мощный, самобытный художник, ( Read more... )

Из двух сыновей (Мф 21:28-32) которым было велено окучивать виноградник, мне всегда был ближе тот, который сказал "Не хочу", но пошел. Есть поступки, которые не требуют "публичного возвещения". Напротив, оно даже вредит, а иногда  самим фактом возвещения поступок отменяется, словно, назвали -- и состоялся. Думаю, это касается не только жизненно- ( Read more... )

Лестница из грубой, махристой веревки тянется между землей и небом. По ее перекладинам, провисающим, обтрепанным, восходит и нисходит, ойкая, всхлипывая, вздрагивая от восторга, неровный, дрожащий, как лист, чудом уцелевший на ноябрьской осине, как слово, возвращающее к началу, звук. Поднимается, разгорается, чтобы, достигнув только ему ведомой ( Read more... )

В русском синтаксисе меня всегда смущало и очаровывало безличное предложение. Смущало тем, что не к кому обратиться, а очаровывало таинственностью, неприступностью тотального. "Светает" -- значит, светает весь мир, повсюду, куда ни глянь, блики просыпающегося света. Примерно такое же впечатление производят безупречные, но безличные тексты. ( Read more... )

Воры, облегчившие мой багаж по пути из Киева в Москву, оказались крайне избирательны. Они забрали всё полезное и оставили невосполнимое -- фотографии, книги, картинку, подаренную знакомой художницей,  многолетнюю коллекцию ежей, керамических котов, ножи для сыра и доставшуюся от бабушки чайную ложку с витой ручкой.  Ложка возвращала в мир, где " ( Read more... )